Жил был один человек, которого мама с папой воспитали, чтобы он к любому труду относился добросовестно. Да и многие люди знают, как Отченаш, что трудиться нужно добросовестно.
И было ему хорошо жить. Все было ясно, просто и понятно. Везде, где он работал, делал дело добросовестно, за что был уважаем среди людей и ценим начальством. Однажды его поставили на станок, где нужно было просто двигать ручку рычага вверх-вниз каждые полминуты. И он добросовестно дергал ручку. День, два, год, десять лет. Его никогда не интересовало, а что собственно он делает? Да он никогда особо и не интересовался сокрытым от него. Наконец, перед самым выходом на пенсию, он решил все-таки узнать, а что же он производил, чтобы на пенсии внукам своим рассказывать. И вот пошел он за стенку, где была сокрыта часть станка. И увидел, что все эти годы он просто отрубал головы людям, которых возводили на плаху.
И скажите мне, пожалуйста, чем по сути отличается его работа от работы, к примеру, политика, который служит интересам олигархов? Или журналиста, который служит такому политику? Или начальника производства, который работает на капиталиста и эксплуатирует рабочих, выжимая из них все силы за нищенскую зарплату?
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Первый не ведал, что творил. Поэтому больше вины на том, кто поставил его дергать за ручку. Так же и политики, и журналисты более виноваты, ибо знают, но продолжают творить злые дела. Вспомните, Иисус Христос страдая на кресте молил: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают".
Поэзия : Насіння (The seed) - Калінін Микола Це переклад з Роберта У. Сервіса (Robert W. Service)
I was a seed that fell
In silver dew;
And nobody could tell,
For no one knew;
No one could tell my fate,
As I grew tall;
None visioned me with hate,
No, none at all.
A sapling I became,
Blest by the sun;
No rumour of my shame
Had any one.
Oh I was proud indeed,
And sang with glee,
When from a tiny seed
I grew a tree.
I was so stout and strong
Though still so young,
When sudden came a throng
With angry tongue;
They cleft me to the core
With savage blows,
And from their ranks a roar
Of rage arose.
I was so proud a seed
A tree to grow;
Surely there was no need
To lay me low.
Why did I end so ill,
The midst of three
Black crosses on a hill
Called Calvary?